Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Уильям Тенн (William Tenn) (настоящее его имя — Филип, или Фил, Класс) родился в 1920 году в Лондоне. Вскоре его родители эмигрировали в США, и вырос Филип в Нью-Йорке. Во время Второй Мировой войны Фил Класс служил в армии. Окончил университет штата Айова в Эймсе. Писать он начал в 1945 году, после демобилизации, и первый его рассказ «Александр-наживка» был опубликован в 1946 году. Писатель пробовал себя в различных литературных областях — в НФ, в жанрах любовной и мистической прозы, причем выступал в них под различными псевдонимами, но известность ему принесли научно-фантастические рассказы, выходившие под именем «Уильям Тенн». За 20 лет им было продано по меньшей мере 60 фантастических рассказов, а его литературным агентом был Теодор Старджон. Ряд рассказов писателя (в том числе и сатирических и юмористических) вошли в «золотой фонд» американской фантастики, а сам он занял видное место в когорте американских мастеров короткой НФ-прозы, вместе с Ф.Брауном, Г.Каттнером и Р.Шекли. Впоследствии Уильям Тенн работал в редакции ведущего фантастического журнала «The Magazine of Fantasy and Science Fiction», выступал как редактор и составитель различных сборников и антологий. В 1960-х-1980-х годах Уильям Тенн преподавал английскую литературу в университете штата Пенсильвания, вел там также и творческие курсы по научной фантастике. В настоящее время — почетный профессор английской и современной литературы университета штата Пенсильвания.
отрывок из произведения:
...Репортеры, не замедляя бега, огибали космонавтов в черно-красной форме Галактической тюремной службы, которые быстро шагали навстречу, торопясь не упустить ни минуты из положенного им планетарного отпуска — ведь через пять дней космолет уйдет в очередной рейс с новым грузом каторжников.
Репортеры не удостаивали взглядом этих бесцветных субъектов, чье существование исчерпывается монотонными рейсами из конца в конец Галактики. К тому же жизнь и приключения гетеэсовцев описывались уже столько раз, что тема эта давно была выжата досуха. Hет, сенсационный материал ждал их впереди!
Глубоко в брюхе корабля надзиратели раздвинули створки огромной двери и отскочили в сторону, опасаясь, что их собьют с ног и растопчут. Репортеры буквально повисли на прутьях железной решетки, которая отгораживала огромную камеру. Их жадные взгляды метались по камере, наталкиваясь на холодное равнодушие и лишь редко на любопытство в глазах людей в серых комбинезонах — люди эти лежали и сидели на нарах, которые ряд за рядом, ярус над ярусом безотрадно тянулись по всей длине трюма. И каждый человек в сером сжимал в руке пакет, склеенный из простой оберточной бумаги, а некоторые нежно его поглаживали. Старший надзиратель, выковыривая из зубов остатки завтрака, неторопливо приблизился к решетке с внутренней стороны.
— Здорово, ребята,-сказал он.
— Кого это вы высматриваете? Я вам не могу помочь?
Кто-то из наименее молодых и наиболее известных хроникеров предостерегающе поднял палец.
— Бросьте эти штучки, Андерсон! Космолет сел с опозданием на полчаса, и нас еще двадцать минут проманежили у трапа. Где они, черт подери?
Андерсон несколько секунд смотрел, как телеоператоры локтями отвоевывают место у самой решетки для себя и своей аппаратуры. Потом он извлек из зуба последний кусочек мяса.
— Стервятники!бормотал он.Охотники за мертвячиной! Упыри!...
...Репортеры, не замедляя бега, огибали космонавтов в черно-красной форме Галактической тюремной службы, которые быстро шагали навстречу, торопясь не упустить ни минуты из положенного им планетарного отпуска — ведь через пять дней космолет уйдет в очередной рейс с новым грузом каторжников.
